Кузнецова Ирина Петровна

Фотография
Фамилия имя отчество Кузнецова Ирина Петровна
Дата рождения 25 апреля 1925 года
Место рождения

(Область, населенный пункт)

г.Ленинград
Место проживания в момент начала войны г.Ленинград
Наличие медали «Дети войны» нет
Самое яркое воспоминание

 военных лет

 

 

 

 

 

Ленинград. Июнь 1941 года. Моя мама, Кузнецова (тогда еще Астанина 25.04.1925г.) Ирина Петровна, только что закончила школу, позади экзамены. Ей всего 16 лет. Впереди мечты и планы — поступить в театральное училище. Но в один миг все рухнуло – началась Великая Отечественная война! И никто из ленинградцев тогда не знал, какие страшные нечеловеческие испытания выпадут на их долю.
        Захват Ленинграда, северных ворот нашей страны, и полное его уничтожение планировались немцами буквально в первые дни войны. Уже в июле начались ожесточенные бои на подступах к городу.8 сентября 1941 Ленинград был окружен полностью: началась блокада города. 
      «Это были страшные дни, — вспоминала мама.- На начало блокады в городе оставалось немного продуктов, так как основная их часть, которая хранилась на складах, была отправлена на фронт. Кто тогда мог предполагать, что блокада затянется на долгие – долгие месяцы и ленинградцы будут обречены на голодную, мучительную смерть».
      Мама вспоминала, как в город привозили в мешках картофельные очистки и местные жители сажали их на клумбах города и, таким образом, выращивали картофель и никто ни у кого не воровал. Но самое тяжелое было еще впереди, когда началась суровая зима с 30 и 40 – градусными морозами. Казалось, сама природа послала людям нечеловеческие испытания. Водопровод перемерз, и воду приходилось брать из реки Невы. За водой ходили строго по графику, чтобы не допустить большого скопления людей на реке, так как днем немцы постоянно бомбили город. Когда река замерзла, откалывали лед. Все это везли на салазках в кастрюлях и ведрах домой. Там растапливали лед, грели и пили горячую воду. Костер разжигали прямо на полу в квартире и дежурили по очереди. У кого- то были «буржуйки», но не у всех. В городе начался голод. Недалеко от улицы Съезжинской, где жила моя мама с семьей, находился завод по выпуску гуталина для чистки обуви, и там на складах стояли бочки с гуталином. Местные жители ели его вместо масла. Варили кожу от сапог. В городе не осталось ни крыс, ни собак, ни кошек – все они были съедены. Участились случаи ганнибализма. От холода и голода началась массовая смертность. Эта участь не миновала и нашу семью. Сначала умер мамин братик, ему было всего 7 лет, потом отец. Последней умерла мать. Всех их мама отвезла на салазках, завернутых в простыни, в специально отведенное для трупов место. Так она осталась одна. В то время она устроилась работать на завод, где делали снаряды для «катюш». Там работало много детей. Те, кто постарше изготавливали боеголовки, кто помладше – корпуса для снарядов. Работали по ночам, так как днем работать было невозможно из-за постоянных бомбежек. Работающим на заводе помимо хлеба, давали еще и крупы. В свободное от работы время сбрасывали с крыш фугаски. Это было опасно для жизни. Однажды на глазах у мамы подорвался мальчик.
Я жизнь свою помню с огня и печали, 
Со звона декабрьской земли, 
Когда динамитом кладбище взрывали,
Чтоб мертвые в землю легли.
Что было, то было, не сплыло
Из памяти цепкой моей.-
Я жизнь свою помню 
               с блокадного тыла,
С морозного скрипа саней.
Мои деревянные старые сани
Далекой осадной зимы.
Скрипели вы горестно
         в утренней рани
Среди городской полутьмы.
В них воду возили
         в кастрюлях жестяных
От проруби с рек ледяных.
И мертвых родных
        в простынях полотняных
От морга тащили на них.
Сограждане гибли в осаде.
И разве могу я забыть до сих пор,
Как светлые души ровесников гасли,
От юности наперекор?
Я тоже блокадник,
 Я тоже оттуда
Где холод, где голод, где стон…
Кольцо блокады было прорвано в январе 1943 года на узком участке вдоль южного берега Ладожского озера. Снабжение Ленинграда и защищавших его войск осуществлялось через Ладогу по Дороге жизни. По этому же направлению из города вывозились дети, больные и раненые. Через год, 27 января 1944 года блокада была снята полностью. В этот день в честь полной ликвидации блокады и разгрома под Ленинградом немецких войск в городе прогремел салют 24 залпами из 324 орудий. 
За залпом залп гремит салют.
Ракеты в воздухе горячем
Цветами пестрыми цветут.
А ленинградцы тихо плачут.
Их радость велика, но боль
Заговорила и прорвалась:
На праздничный салют с тобой
Пол- Ленинграда не поднялось…
Рыдают люди и поют,
И лиц заплаканных не прячут.
Сегодня в городе – салют!
Сегодня ленинградцы плачут…

    «Плакали все. Худые, изможденные, но счастливые лица. И слезы, слезы, слезы… Вдруг в толпе ко мне подошел бравый, симпатичный военный и протянул мне кусок сахара! Никогда в жизни я не испытывала такого счастья, как в тот день!», — вспоминала мама. А бравый военный оказался Кузнецовым Виктором Анатольевичем, моим будущим папой. Он обратил внимание на худенькую плачущую девушку в шляпке, и ему стало ее так жалко… У мамы тогда была дистрофия третьей степени.
    За 900 дней блокады было разрушено более 3 тысяч домов, около 400 школ,200 памятников истории и архитектуры. Но, конечно же, страшнее всего были людские потери. В дни блокады только от холода и голода умерло более 600 тысяч ленинградцев, в их числе были мамины папа, мама и братик, а мои — дедушка, бабушка и дядя, которых мне никогда не суждено было увидеть… Более 17 тысяч погибло при бомбежках и артобстрелах. К концу блокады в городе осталось 560 тысяч жителей – на начало осады здесь проживали 2,5 миллиона человек… 
     1 мая 1945 года Ленинграду было присвоено почетное звание «Город-герой». Более 930 тысяч, защищавших этот город, было награждено медалью «За оборону Ленинграда». Среди них были моя мама и папа.
Т.В.Сидорова , педагог дополнительного образования,
руководитель театрального объединения «Юность»

Дополнительная информация, которую вы хотели бы разместить